Конечно, в большинстве случаев сейчас традиции и обряды в разных странах более сходны между собой, но все равно переезд в другую страну вызывает у многих людей чувства, сходные с проживанием горя после потери близких.
«К западу от реки Тритона в пограничной с авсеями области обитают ливийцы‑пахари, у которых есть уже постоянные жилища…. Ведь восточная часть Ливии, населенная кочевниками, низменная и песчаная вплоть до реки Тритона. Напротив, часть к западу от этой реки, занимаемая пахарями, весьма гористая, лесистая, с множеством диких зверей. Там обитают огромные змеи, львы, слоны, медведи, ядовитые гадюки, рогатые ослы, люди‑песьеглавцы и совсем безголовые, звери с глазами на груди (так, по крайней мере, рассказывают ливийцы), затем – дикие мужчины и женщины и еще много других уже не сказочных животных«.
Геродот. История. Книга 4, глава 191.
Геродот – отец истории, невольно описал понятие «культурного шока», с которым сталкивается каждый человек, начинающий жить в другой стране. Все кажется непонятным – язык людей -совершенно варварский, для тех, кто его не знает (римляне называли варварами людей, говорящих на непонятном языке, и носящих бороды, наши предки -славяне называли всех иностранцев «немцами», то есть немыми, неспособными к нормальному разговору). Уже в Античности люди отлично понимали, что сильное различие в традициях приводит к непониманию, а иногда и к войнам между народами. Например, одни люди сжигали своих мертвецов, считая такой способ единственно возможной формой погребения, а, например, члены индуистской секты агхори с согласия родственников покойного съедают части тел усопших во время религиозного ритуала. Конечно, в большинстве случаев сейчас традиции и обряды в разных странах более сходны между собой, но все равно переезд в другую страну вызывает у многих людей чувства, сходные с проживанием горя после потери близких. Психологи выделяют несколько причин такого кризиса:
Языковые проблемы и разницы традиций.
Культурная разница между странами. Например, в Европе общество устроено индивидуалистично, в России сильны коллективные традиции, поэтому уехавшим из России бывает сложно приспособится к тому, что в ресторане каждый платит за себя сам, или к тому, что в европейской стране нельзя прийти к соседу с бутылкой чего-то крепкого и поговорить по душам.
Утрата привычных социальных связей и возможностей. За исключением гениев и очень богатых людей переезд в другую страну – это утрата социальных связей и понижение уровня жизни. Все приходится начинать заново. И это травмирующая ситуация.
Ощущение потери. Человек теряет родину, друзей, привычные пейзажи и окружение. Неудивительно, что многие люди начинают проживать эту ситуацию как горе, похожее на смерть близкого человека.
Резкие перемены могут приводить к обострению хронических болезней и появлению новых. Добавьте к этому постоянный стресс из-за необходимости быстро освоить язык, нормы документооборота и повседневной жизни, а также общение с чиновниками из другой страны.
Завышенные ожидания. Одно дело приехать в страну в качестве туриста и совсем другое как постоянный житель. Даже для человека, изучившего историю и правила жизни в новой стране, это тяжело.
Мы достаточно подробно описали причины культурного шока, а теперь посмотрим, как христианство и Православная Церковь может помочь сохранить единство с Родиной и преодолеть культурный шок. Сделаем мы это на примере одного из самых известных проповедников и православных иерархов – митрополита Сурожского Антония.
Как митрополит Антоний боролся с культурным шоком
Митрополит Сурожский Антоний (в миру Андрей Борисович Блюм) маленьким ребенком вместе с родителями уехал из России. Семья сперва жила на Востоке, а потом перебралась во Францию. В своих проповедях владыка часто вспоминал свое детство и юность, и там можно найти элементы культурного шока, которые он постепенно преодолевал благодаря вере.
Подростком в Франции до обретения веры Андрей проживал типичный культурный шок. Вот как рассказывал о юности владыка:
«Нам прививалась русская культура и русское сознание; лет с десяти-одиннадцати нас учили воинскому строю, и все это с тем, чтобы когда-нибудь вернуться в Россию и отдать России все, что мы смогли собрать на Западе, чтобы мы могли быть действительно и физически, и умственно готовы к этому».
Кстати, учителя в подростковом лагере подсказывали детям один из путей преодоления культурного шока – взять все лучшее с Запада и направить это на служение Родины (разумеется, такая позиция возможна лишь при желании человека вернуться на Родину). Митрополит Антоний овладел этой техникой в совершенстве. Уже став епископом, он выстроил епархию в Лондоне, сочетая лучшие православные традиции и России и Запада. Например, владыка много говорил о важности православного обряда погребения, который обогатил традиции западных христиан:
«Нам прививалась русская культура и русское сознание; лет с десяти-одиннадцати нас учили воинскому строю, и все это с тем, чтобы когда-нибудь вернуться в Россию и отдать России все, что мы смогли собрать на Западе, чтобы мы могли быть действительно и физически, и умственно готовы к этому».
Митрополит Антоний овладел этой техникой в совершенстве. Уже став епископом, он выстроил епархию в Лондоне, сочетая лучшие православные традиции и России и Запада. Например, владыка много говорил о важности православного обряда погребения, который обогатил традиции западных христиан:
«Одна из самых замечательных вещей в нашем Православии – это похороны при открытом гробе. На Западе неисчислимое количество людей никогда не заглянули в лицо усопшего человека. Они встречаются со смертью только в виде гроба. До этого они ухаживают за больным, видят его страдание, ужасаются, порой, тому, что ему приходится пережить и душевно, и телесно, а когда приходит смерть, этот человек оставлен на попечение тех, кто его уложит в гроб и отнесет этот гроб или в храм, или в крематорий, или на кладбище. Открытый гроб – откровение для западных людей; откровение, потому что они могут заглянуть в лицо усопшего человека и увидеть не ужас, а величие смерти».
Отмечу, что и Россия может перенять несколько традиций из других стран. Например, в Болгарии и других балканских странах можно увидеть на воротах и деревьях распечатанные фотографии усопших с их краткой биографией и предложением помолиться. Для меня лично это было одно из самых сильных впечатлений при посещении Болгарии. Наверняка, другие христиане тоже могут вспомнить то, что им нравится в традициях в новой стране, что можно было бы использовать в России. Такие точки соприкосновения помогают людям легче преодолеть последствия культурного шока. Но вернемся к митрополиту Антонию и поговорим о языке богослужения. Почти каждый человек, заходивший в православный храм за границами России, говорит о том, что богослужение на церковно-славянском языке помогает ему почувствовать единство с Родиной и другими православными.
С другой стороны, понятно, что британцу (французу, немцу итд), пришедшему в православный храм невозможно понять богослужение не на родном языке. Церковь – не музей, и не общество любителей славянских древностей, поэтому богослужение может совершаться на языке той страны, где физически находится община. Митрополит Антоний думал над этой проблемой и пришел к выводу, что в Сурожской епархии были храмы, где богослужение совершалось на английском языке, и храмы, где служили священники, говорившие и понимавшие русский язык:
«За последние десятилетия, православие стало верой очень многих западных людей. Во—первых, потому что от первой эмиграции через смешанные браки с людьми всех национальностей выросло четвертое поколение детей и молодежи, они русского языка больше не знают, они не вкоренены в русскую культуру в том смысле, в каком люди в СоветскомСоюзе сейчас или в дореволюционной России были культурно русскими. Они чистые англичане, немцы, французы, что хотите. Но они православные. Кроме того, у нас несколько сот обращенцев просто из местного населения: у нас англичане, во Франции — французы, есть немцы — люди, которые кровно ничего общего не имеют с русской действительностью, но которые обрели Бога, Евангелие, Христа, веру, Церковь, новую жизнь — в православии. И говорить, что эти люди — как бы православные второго сорта, невозможно: они такие же православные, как самые коренные русские».
Богослужение на языке страны, где находится храм, помогает и приехавшим из России не замыкаться в своей языковой среде, помогает быстрее выучить новый язык, а главное, дает возможность понять, что православие – это не «греческая», «русская» или «славянская» традиция, а часть мирового христианства, которое может менять свои традиции в зависимости от конкретных нужд людей. И это тоже дает шанс на обогащение и сближение разных народов и культур, уменьшая культурный шок для всех.
Зачем и как искать за границей «русский храм»?
Не секрет, что одна из самых больших проблем для человека, покинувшего Родину, связана с общением: не с кем поделиться своими мыслями и чувствами, непонятно, у кого из местных попросить совета и поддержки. Православному человеку легче, он может попытаться найти помощь в православном храме. Но тут есть разные хитрости. Существует несколько Поместных Православных Церквей, а еще в мире встречаются раскольники, так что не каждый православный храм можно считать «русским». Конечно, помолиться можно в любом православном храме, но вот пообщаться после службы лучше на родном для вас языке. Поэтому вот вам несколько советов:
Если вы случайно проходите мимо православного храма и решили заглянуть внутрь, почитайте табличку на его стене и объявления в притворе. Там может быть указана юрисдикция храма (Константинопольский, Московский патриархат итп), может быть написано что -то типа «русская церковь», но такие надписи могут делать и греки.
Почитайте объявления внутри храма, посмотрите, возможно в церковной лавке висит портрет патриарха (Патриарха Кирилла- Как предстоятеля РПЦ МП, патриарха Варфоломея – как предстоятеля Вселенского патриархата). Посмотрите, на каком языке продаются книги в лавке и чье благословение на них стоит.
Если вы попали на службу, послушайте, кого поминают священники, в какие облачения они одеты (у греков другой покрой облачения) Прислушайтесь к тому, на каком языке служат. Конечно, в православных храмах РПЦ МП в других странах может быть богослужение на языке страны, где находится храм, но в церкви РПЦ МП легче найти священников и прихожан, говорящих по-русски.
Если вы готовитесь к проходу в храм, найдите информацию о храме в интернете. Опасайтесь сайтов, где вообще ничего не сказано о том, к какой Поместной Православной Церкви принадлежит храм, нет списка духовенства. Храм не может быть сам по себе, он обязательно должен относиться к одной из Поместных Православных Церквей.
Многие священники сейчас говорят о том, что русские люди за рубежом стали реже ходить в храмы, но вас не должно это смущать. Возможно, именно в том месте, куда вы переехали, есть крепкая православная община и хороший священник. В любом случае, регулярная молитва в православном храме поможет вам легче адаптироваться к новой жизни.
В первой половине ХХ века это произошло с Андреем Блюмом. Ему было 15 лет, когда по заданию отца Сергия Булгакова он стал читать Евангелие от Марка, чтобы окончательно убедиться в отсутствии Бога и порвать с христианством:
«Слова (священника — А.З). так возмутили, что по окончании беседы я решил, не возвращаясь ни к каким играм, ехать прямо домой, чтобы проверить, правду ли он сказал о Евангелии, о Христе – или нет. А говорил-то он, в общем, правду, только такую правду, какую подросток четырнадцати лет, которого готовят на боевую жизнь, нелегко воспринимает. Картина Христа была слащавая: Он был смиренный, Он был кроткий, Он был любящий, Он был добрый – ничего не было такого, за что ухватиться мальчику…Я поехал домой, спросил у матери, есть ли у нее Евангелие; у нее таковое оказалось, и я отправился в свою комнату читать. Но я был ленив и сообразителен, поэтому я первым делом посмотрел: одно Евангелие или несколько. И обнаружив, что их несколько, я решил прочесть, конечно, самое короткое, потому что не ожидал ничего хорошего…. И вот тут я попался. Я встретился с тем, что можно было бы в шутку назвать Божией хитростью, Божией находчивостью. Потому что это Евангелие было написано в первом веке апостолом Марком по воспоминаниям и словами апостола Петра именно для таких маленьких дикарей, как я, – для римских хулиганов, в сущности, для римских юношей-язычников. Оно написано ярко, сжато и интересно.Но тогда случилось нечто более интересное, более значительное для меня, чем быть убежденным убедительным текстом… Пока я читал Евангелие от Марка, между первой главой и началом третьей вдруг я ощутил, что по ту сторону стола, перед которым я сижу, Кто-то стоит невидимо, но абсолютно ощутимо. Подняв глаза, я ничего не увидел, ничего не слыхал, никаких чувственных ощущений у меня не было, но была абсолютная уверенность, что по ту сторону стола стоит Иисус Христос…».
Как читатель, наверняка, уже догадался, в этот момент Андрей Блюм и начал становиться тем, кого мы знаем как митрополита Антония Сурожского – одного из самых пронзительных и точных проповедников православия в ХХ веке.
